By
У всех революций есть свои догмы, и восстание криптовалюты/блокчейна ничем не отличается. Приверженцы криптографии убеждены, что децентрализация решит многие проблемы общества, в том числе проблему управления.
Вили Лехдонвирта — социолог из Оксфордского университета, автор книг и бывший разработчик программного обеспечения — не согласен.
«Основная технология изменится, и она уже меняется», — сказал он Cointelegraph на прошлой неделе. «Это становится менее похожим на блокчейн, менее похожим на первоначальную идею системы, не требующей доверия», особенно после слияния Ethereum, когда, по его мнению, для «поддержания целостности цепочки» потребуются корпоративные «стекинговые» организации.
Действительно, криптосети, как правило, могут двигаться в направлении централизованных цифровых платформ, «поддерживаемых группой людей, которым вы должны доверять, но, надеюсь, вы также можете привлечь к ответственности, если они окажутся ненадежными».
Новая книга Лехдонвирты. Облачные империи, опубликованный MIT Press, отчасти является размышлением о бренности идеологии и/или добрых намерений. Его субъектами являются крупные цифровые платформы 21-го века, такие как Amazon, Uber и eBay, среди прочих.
Многие из них следуют похожему жизненному циклу: харизматичные основатели, которые намереваются изменить мир, ведут свои предприятия по блестящему пути роста, но затем разбиваются о твердую стену реальности. Они переживают это столкновение, но не всегда к лучшему.
Книга с подзаголовком «Как цифровые платформы обгоняют государство и как мы можем восстановить контроль» содержит яркую главу о Сатоши Накамото и созданной им технологии блокчейна: ее происхождении, внедрении, метаморфозе и окончательной реализации, которую криптографически защищенные цифровые сети не смогли бы реализовать. полностью заменить «ненадежные» человеческие авторитеты в вопросах управления.
Есть основатель Amazon Джефф Безос, «когда-то провозглашенный героем, который создал идеальную бизнес-среду для бесчисленного количества независимых торговцев», но который в конечном итоге превращается в цифрового монополиста, на самом деле обращаясь против торговцев, «получая грабительские сборы и прямо крадя прибыльные бизнес-направления у их.”
Появляется также соучредитель Uber Трэвис Каланик, первоначально как «яростный сторонник решений свободного рынка», но позже он видел, как он устанавливает тарифы и регулирует количество автомобилей на улицах. Есть Пьер Омидьяр, создатель «первой в мире онлайн-системы репутации», который со временем понимает, что одна лишь «плохая репутация» не остановит злоумышленников. Его предприятие, eBay, превращается «в центральный орган, формально регулирующий рынок».
Социальный порядок без институтов
Что касается Сатоши, неуловимого основателя блокчейна под псевдонимом, известного миру главным образом благодаря девятистраничной официальной книге «Биткойн: одноранговая электронная кассовая система». опубликовано в 2008 году. «Накамото беспокоило то, что людям по-прежнему приходилось полагаться на могущественные и непрозрачные финансовые учреждения для управления своими финансами», — пишет Лехдонвирта, профессор экономической социологии и цифровых социальных исследований в Оксфордском институте Интернета Оксфордского университета.
Он позиционирует Накамото в ряду либертарианцев цифровой эпохи, начиная с Джона Барлоу, киберлибертарианца, «который мечтал о виртуальном обществе, в котором порядок возникает независимо от власти территориальных государств». Накамото здесь рассматривается через призму политолога. Ледонвирта пишет:
«Накамото не был заинтересован в том, чтобы сделать институты более демократичными. Вместо этого он хотел реанимировать барлоуанскую мечту о цифровом общественном порядке, который вообще не нуждался бы в таких институтах — без бюрократов, без политиков, неизбежно предавших доверие своих избирателей, без фальсификации выборов корпорациями, без корпоративных повелителей. Накамото все еще думал, что такой общественный порядок можно создать с помощью технологий, в частности, с помощью криптографических технологий».
Сатоши не был первым, кто искал «политическое освобождение» с помощью криптографии. Субкультура «шифропанков» и «криптоанархистов» пропагандировала это кредо на протяжении десятилетий: «Но после многих лет работы им так и не удалось создать жизнеспособные платежные платформы».
Недавний: Как развивались децентрализованные биржи и почему это хорошо для пользователей
Тем не менее, Сатоши, похоже, преуспел там, где другие потерпели неудачу — во всяком случае, поначалу. Что он сделал по-другому? Короткий ответ: он менял учетчиков.
Это откровение может показаться неутешительным, особенно с учетом того, что в последние годы крипто-майнеры подвергались критике как потенциальные монополисты и эко-грешники. Но, по словам Лехдонвирты, майнеры Биткойна на самом деле просто сетевые администраторы, т. е. «регистраторы». Их работа, по первоначальному замыслу, заключалась в следующем:
«Чтобы просмотреть недавно выпущенные платежные инструкции, проверить их действительность и сопоставить их в запись, известную как блок — официальную запись транзакций, которую можно использовать для определения того, кому что принадлежит в системе. Конечно, администратору не придется проверять транзакции вручную: вся работа будет выполняться автоматически с помощью одноранговой «банковской программы», работающей на его компьютере».
Примерно через 10 минут «следующий случайно назначенный администратор вступал во владение, дважды проверял предыдущий блок записей и добавлял к нему свой собственный блок, образуя цепочку блоков».
Меняющиеся судьи каждый день
Что отличает эту историю о происхождении Биткойна? проявление силы, возможно, — это способность автора поместить Сатоши в исторический контекст. Накамото боролся с классическим управленческим затруднением — «кто охраняет стражей», — которое восходит к древним грекам.
Город-государство Афины столкнулись с этой проблемой 2600 лет назад, во времена Солона Законодателя. Лехдонвирта пишет: «Вместо того, чтобы пытаться сделать правительственных администраторов более заслуживающими доверия, он [Solon] выбрал другой подход: он хотел сделать надежность менее значимой».
У Солона даже была машина для этого — часть древнегреческой технологии. называется «клеротерион», или «распределительная машина», представлял собой огромную каменную плиту с вырезанными прорезями или матрицами, которая была заполнена бронзовыми пластинами с именами афинских граждан. Они выбирались случайным образом каждый день путем подбрасывания белых и черных шаров:
«С помощью клеротериона случайных людей отбирали на должности государственных администраторов в древних Афинах. Магистраты назначались таким образом ежегодно. Судей переизбирали каждое утро».
Облачные империи сравнивает валидаторы бухгалтерской книги Накамото с kleroterion:
«Ответственность за проверку баланса могла случайным образом распределяться между пользователями, подобно тому, как посты администраторов случайным образом распределялись между гражданами в древних Афинах. В то время как афиняне использовали клеротерион для смены администраторов каждые двадцать четыре часа, схема Накамото использовала алгоритм для смены администратора примерно каждые десять минут…»
В обоих случаях оправдание заключалось в том, чтобы избежать коррупции, которая неизбежно возникает при концентрации власти:
«Как и в древних Афинах, эта постоянная циркуляция ответственности означала, что администрацию будет чрезвычайно трудно подкупить. […] Пока большинство одноранговых узлов оставались честными, платформа могла вести упорядоченные записи без какого-либо единого доверенного органа. Вера в добрые намерения была заменена технологической уверенностью. Проблема доверия оказалась решенной».
Люди остаются у власти — по-прежнему
Увы, если бы все было так просто. Как это часто бывает в Облачные империи, новаторство, добрые намерения и благородство простираются лишь до тех пор, пока не натолкнутся на человеческую природу. Здесь определяющим событием стал взлом DAO в 2016 году, «катастрофа для The DAO и ее инвесторов, а также для всей платформы Ethereum», когда неизвестный злоумышленник истощил 3,6 миллиона эфиров (Эфириум) из проекта DAO, первой в мире децентрализованной автономной организации.
Взлом был отменен хард-форком сети Ethereum. Сеть, по сути, нажала кнопку сброса, удалив самые последние транзакции из реестра и возобновив работу там, где все было непосредственно перед атакой. Соучредитель Ethereum Виталик Бутерин и основные разработчики сети провели референдум, прежде чем был предпринят этот радикальный шаг, который поддержал их рекомендации, но оппоненты по-прежнему утверждали, что это равносильно изменению правил задним числом.
«Кризис показал, что одноранговая блокчейн-система, в конце концов, никогда не была «ненадежной», — заключает Лехдонвирта. «Возможно, сеть применяла свои правила с роботизированной беспристрастностью, но люди по-прежнему отвечали за создание и изменение правил. В этом случае люди решили изменить правила, чтобы конфисковать имущество человека и вернуть его прежним владельцам. […] Средства, размещенные в системе, по-прежнему в конечном итоге были доверены заботе о людях, а не криптографии. Проблема доверия осталась нерешенной».
По словам Лехдонвирта, взлом DAO вновь поднял «извечную проблему политической науки, которая волновала и древних афинян: власти защищают нас, но кто защитит нас от властей? Как мы можем привлечь власть к ответственности?»
Сопротивление самодержавию
В интервью Cointelegraph на прошлой неделе Лехдонвирту спросили: учитывая множество разочарований, зафиксированных в Облачные империи, видите ли вы причины надеяться на цифровые платформы? Есть ли что-то, что вселяет в вас оптимизм?
«Люди понимают: «Я не живу в либертарианской утопии, которую мне обещали Барлоу и другие визионеры из Силиконовой долины. Я фактически живу при самодержавии», — ответил Лехдонвирта. «Люди понимают это и начинают сопротивляться».
Он приводит примеры в своей книге. Эндрю Газдецкий, предприниматель, объединяется с другими компаниями, когда компания Apple стоимостью в триллион долларов угрожает закрыть его предприятие. «И они фактически выигрывают для себя право продолжать заниматься бизнесом. И это не единственный пример. У нас были продавцы Etsy в апреле этого года — 30 000 продавцов Etsy объявили забастовку», когда эта торговая площадка подняла комиссию за транзакции для своих независимых продавцов на 30%. «Люди не принимают это», — сказал Лехдонвирта Cointelegraph.
Что касается конкретно криптопространства, «что действительно интересно», так это то, что сейчас «много людей представляют себе разные способы организации общества, разные способы организации экономики», — сказал он.
«Возможно, лежащая в основе технология блокчейн окажется не такой полезной и не такой революционной, как предполагалось изначально, но они все еще пытаются придумать новые способы организации общества», — как через децентрализованные автономные организации (ДАО), Например. «Я имею в виду, делает ли это что-то менее ценным? Я думаю, что люди могут в некотором роде пойти еще дальше, если они не будут ограничивать себя подобной догмой блокчейна».
Его спросили о клеротерион и Древняя Греция — откуда все это взялось? Он объяснил, что как «член» колледжа Иисуса Оксфордского университета Лехдонвирта регулярно обедает с коллегами из многих дисциплин, включая историков и классиков. Один из партнеров по обеду был экспертом по Древней Греции, который также оказался «очень любопытным в отношении биткойнов».
«Я точно не помню, как появился клеротерион. Где-то нашел в своих чтениях. Но в основном связь между Биткойном и Древней Грецией возникла потому, что я обедаю в колледже вместе со специалистами по Древней Греции».
Недавний: Что означают новые санкции ЕС для криптобирж и их российских клиентов
По мере развития криптопространства он видит участие других гибридных типов, в том числе таких же социологов, как он сам. «Я думаю, что действительно интересно то, что многие криптолюди все больше и больше интересуются социальными и политическими науками». Они понимают, что многие системы и проекты терпят неудачу не потому, что что-то не так с технологией как таковой, а потому, что не работает управление. Он сказал Коинтелеграфу:
«Человечество разрабатывало системы управления на протяжении тысячелетий. Мы выяснили, что работает, а что нет. Так почему бы нам не использовать это так же, как при разработке программного обеспечения».
В конце концов, программисты не создают все с нуля, из примитивов. Они используют известные библиотеки и компоненты для создания программного обеспечения. «Почему не то же самое с управлением?»
В целом, социолог финского происхождения, кажется, считает, что интеллектуальное брожение, запущенное Сатоши Накамото, через 13 лет все еще может превратиться во что-то новое и полезное в организационном и управленческом смысле, даже если сама технология никогда полностью не оправдает своего ожидания. высокие ожидания.
